06.04.21 Темы Благовещения и Боговоплощения в творениях петербургских святых

Статья является расширенным вариантом доклада епископа Константина, ректора СПб Духовной академии на Всеправославной богословской конференции в Назарете 15–21 марта 1999 г., посвященной 2000-летию Благовещения.

Темы Благовещения и Боговоплощения являются ключевыми аспектами христианского богословия, определяющими бытие Церкви и человека. Эти темы не поддаются препарированию методами классической логики и не относятся к области так называемого позитивного знания, для которого все выходящее за его рамки является безумием (1 Кор. 1:23). Любые рациональные схемы и методы познания рассыпаются в прах перед встречей с тайной Боговоплощения, так как никакой рациональный схематизм не может быть присущ явлению Жизни, и никакой метод не в силах абстрактно познать тайну бытия Личностного Бога. Все неудачные попытки рационализировать тайну вошли в историю Церкви одним коротким словом — ересь. Осмысление этой тайны доступно лишь через причастие человека к этой Жизни, через единый модус бытия Бога и человека, который осуществляется в Церкви Христа. Святоотеческая мысль, все христианское богословие Православной Церкви как раз и исполнены жаждой подобного осмысления и стремления словесно выразить истину о воплощении Бога. Жаждой осмысления этой великой тайны жила и русская богословская мысль. На примере трудов четырех подвижников благочестия XIX, начала XX в., святителей Феофана Затворника, Филарета (Дроздова), Игнатия (Брянчанинова) и св. Иоанна Кронштадтского, мы попытаемся проследить как интерпретировала темы Благовещения и Боговоплощения богословская мысль Русской Церкви. Епископ Феофан Затворник, в миру Георгий Васильевич Говоров (1815–1894), после окончания Орловской Духовной семинарии и Киевской Духовной академии долгое время занимался преподавательской работой. Последовательно назначался на должности ректора Олонецкой семинарии и Санкт-Петербургской Духовной академии, а в 1859 г. был хиротонисан во епископа Тамбовского; в 1866 г. удалился на покой и ушел в затвор в Вышенской пустыни Тамбовской епархии, посвятив себя подвижническим трудам и богословию. Известен своими произведениями по аскетике, глубокомысленными поучениями, трудами по нравственному богословию и экзегезе Священного Писания. Канонизирован на Поместном Соборе Русской Православной Церкви в 1988 г. Поводом к канонизации, по определению Собора, явились его труды как «просветителя, богослова, аскета и проповедника» . Св. Феофан Затворник (Говоров) рассматривает Благовещение как главенствующее событие в истории спасения человеческого рода, главенствующее в своей причинности. Церковь называет «святое благовещение главизною нашего спасения, то есть его началом, источником, семенем, корнем...», так как «в следствии его уже были рождение, обрезание, сретение, возрастание премудростью и разумом, крещение, явление миру с проповедью и чудесами, страдание и крестная смерть, воскресение, вознесение на небо, ниспослание Святого Духа на апостолов, устроение апостолами всей Церкви Божией, обнявшей всю Вселенную, и нас достигшей» . В этом святитель и видит смысл слов праздничного тропаря «днесь спасения нашего главизна». Событие Благовещения святитель поэтически сравнивает с зарей, — «когда Архангел в первый раз возвестил Преблагословенной Деве: радуйся, — тогда, можно сказать, только занималась заря радостного дня, имевшего воссиять впоследствии...» . В событии Благовестия Пресвятой Богородице святитель Феофан переживает явление тайны, откровение предвечного совета. Он говорит о великой тайне благочестия, которая «приходит в явление, совет предвечный открывается, премудрость, сокровенная от века и от родов, провозвещается. Пришло время, и исполняется положенное от сложения мира» . Несмотря на то, что явление тайны стало достоянием человечества, по своему характеру Благовещение глубоко мистично, так как сам механизм события остается загадкой для человеческой мысли, потому что «только Всевидящий Триипостасный Бог видел, как и почему, по благоволению Отца, Сын Божий должен стать сыном человеческим, и Дух Святой низойти и осенить к зачатию браконеискусную. Мир Ангельский и человеческий видит действуемое, исполняет повеленное, но не постигает совершающегося» . В Благовещении происходит феофания, явление Триипостасного Бога, так как в этом событии участвуют все Три Лица Пресвятой Троицы. Святитель Феофан говорит о том, что в таинстве Благовещения Бог Отец благоволил даровать нам Сына Своего, Сын идет сотворить волю Отца и Дух Святый нисходит, чтобы осенить Пречистую . Именно в Благовещении начинает реализовываться Боговоплощение, именно в нем происходит кеносис, — уничиженное снисхождение Бога Слова к людям, когда Он благоволил вместо образа Бога принять на Себя образ раба и вместо божественной жизни жить жизнью богочеловеческой. Начало Боговоплощения, по мысли святителя Феофана, связано со «всесторонним самоуничижением. Единородный Сын Божий, Который есть сияние славы и образ ипостаси Отца, идет Себя умалить, зрак раба принимает, — глубоко нисходит, чтобы поднять глубоко падшего, и в уничижении, сокровенно, произвести благодатное устроение спасения» . Пресвятая Дева, как говорит святитель, «не видела в Себе совершенств, хотя ими украшены были Ее душа и тело», поэтому «великое дело воплощения, сила которого простирается на всю вечность, прикрыто отовсюду глубоким самоуничижением и смирением, и совершилось в смиренной хижине плотника, в том городе, от которого никто не ждал ничего доброго» . Из этого святитель Феофан делает глубокий нравственный вывод о том, что «смирением, самоуничижением и в нас начинается дело спасения» . Этим двум чувствам нас учит пример Божией Матери, но также событие Благовещение дарит нам «радость». «От Владычицы Богородицы, как наследие от матери детям, радость перешла ко всем христианам и стала неотъемлемым их достоянием...» . Святитель замечает, что есть не мало вещей, которые радуют людей, но радость христиан совершенна и не сравнима ни с чем, так как поводом к ней является то, что «мы были в плену у врага, — и вот — искуплены честной кровью Господа. Мы были в узах и темнице греха и страстей; — и вот — выходим на свободу для делания добра. Мы были в болезненном расслаблении ума и сердца; — и вот получаем исцеление здравомыслия и обрученные на всякие добрые чувства. Мы были под гневом, как преступники; — и вот — снова принимаемся в милость Отца нашего небесного за помилование» . Совершенство радости обуславливается тем, что через Благовещение «вдовствующая земля снова обручается небу» . В Благовещении «жена предстоит от лица рода нашего, как начало благословения, потерянного женою. Пречистая Дева обретает благодать, которой лишила нас праматерь» . В этом высказывании, сопоставляя Еву и Деву Марию, святитель Феофан проводит типологию, характерную для ранних Отцов Церкви, таких как Иустин Философ и Ириней Лионский, которые Богоматерь именовали Новой Евой, новой Матерью человеческого рода . Поучая свою паству о значимости и величии этого праздника, святитель Феофан в своих приватных размышлениях отказывается от каких-либо рациональных рассуждений и находит созерцание как единственно верный способ сопричастия и сопереживания данному евангельскому событию, — «видя такое пресветлое Божье устроение о нас, следует воззвать: да молчит всякая иная мысль человека, стой, созерцай, изумляйся, наслаждайся, пей это пиво, вечно новое, и не мешай взыграниям сердца твоего никаким посторонним помышлением» . Достоин внимания тот факт, что, выступая большей частью как аскет и учитель нравственности, епископ Феофан свои аскетические воззрения основывает на Боговоплощении, а точнее на кеносисе, умалении Бога Слова, снисшедшего к людям. Кеносис, как мы уже говорили выше, носит обоюдный характер и основан на взаимном самоуничижении. Так и любой, желающий следовать за Христом, должен умалиться и самоуничижиться, и Дева Мария, не видевшая, по слову святителя, в Себе совершенств, является тому примером. Только в таком самоуничижении, которое достигается последовательной аскезой, видит святитель залог встречи Бога и человека. Весьма интересны мысли о Благовещении, высказанные великим русским богословом митрополитом Московским и Коломенским Филаретом (Дроздовым), канонизованным Русской Православной Церковью в 1994 г. Святитель родился в 1783 г., после успешного окончания семинарии занимался преподавательской деятельностью , был организатором и ректором Санкт-Петербургской Духовной академии. Его проповедническая деятельность длилась 62 г., 50 из них в архиерейском сане . Митрополит Филарет известен своей подвижнической жизнью, пастырскими трудами и своими глубокими богословско-научными работами как в области догматического богословия, так и в области истолкования Священного Писания. Умер святитель в возрасте восьмидесяти трех лет в 1867 г., снискав себе славу «московского Златоуста».

Рассуждая о тайне Благовещения, святитель Филарет, как и его современник епископ Феофан Затворник, указывает на непостижимый характер этого явления . Высказывания святителя подчеркивают антиномию (греч. противоречия в законе) данного события, — непостижимость не умаляется в свете всемирной известности факта Благовещения. «...Сия тайна, сокровенная от век и родов (Кол. 1, 26), превратилась во всемирную славу: но тем не менее и теперь еще остается тайной» . Это событие не может являться предметом праздного любопытства, приобщение к этой тайне возможно только по- средством веры — «тайна гонит от себя прочь любопытство по тому самому, что есть тайна. Она призывает к себе веру...» . По мысли святителя, как швартовка корабля не может быть успешной, если на побережье нет подходящей гавани, так и явления благодати и Сына Божия не реализовались бы в человеческой истории, если не обрели бы «достойное хранилище» в лице Божией Матери, — «Воистину благословенна в женах единственная Пресвятая Дева, которая представила Себя достойным хранилищем пришедшей с небес тайне, чтобы она не обратилась вспять, как наполненный сокровищами корабль от берегов, не имеющих пристани; — которая, быв возводима в превыспренний сан Богоматери, не попустила своему помыслу, ниже на один волос, подняться из глубины смирения; — которая умела обнять бесконечное Слово Божие столь малым словом человеческим; се раба Господня, буди мне по глаголу твоему (Лк. 1, 38)» . Святитель замечает, что слова Девы Марии есть то самое сокровище, которое небеса тысячи лет искали на земле, поэтому это событие носит обоюдный характер — «Радостным благовещением от неба приобретено благовещение от земли к небу, взаимно вожделенное» . Святитель Филарет подчеркивает, что в этих словах «изрекло себя послушание веры» . Синергия — это ключевой момент Благовещения, так как «под именем послушания разумеется последование воли человеческой, как сотворенной и зависимой, воле Божией, как творческой и вседержавной» . По своей значимости согласие Девы Марии, выраженное словом «буди», уподобляется некоему второму творению, так как «слово твари низводит в мир Творца» . В этой короткой фразе реализуется «чистейшая и совершенная преданность Мариами Богу, волей, мыслию, душою, всем существом, всякою способностью, всяким действием, всякою надеждой и ожиданием» . Благовещение, как начало Боговоплощения, становится также и началом богопознания, так как «без познания Бога нельзя быть спасену и блаженну» , поэтому «надобно, чтобы Сын Божий, когда Он водит открыты спасительное Богопознание нынешнему человеку, снизшел еще, и вступил в образы познания, ближайшие человеку; чтобы Слово Божие, не переставая быть Словом Божиим, вступило в образы человеческого слова; чтобы образ Бога невидимого, не переставая быть тем, что Он есть, вступил в образы видимые для ока земнородного ума; чтобы Он явился или в образах преходящих, — и вот откровения и видения Святых: или в образе пребывающем, — и вот воплощение Сына Божия» . Из этой немного громоздкой фразы мы можем сделать вывод, что богопознание невозможно без воплощения Сына Божия, Который и явил нам в Себе образ Бога невидимого (Кол. 1, 15). В противном случае «сокровище богопознания лежит сокрыто во внутренности самого Божества», и оно «недоступно по недосягаемой высоте Его» . Таким образом, трансцендентность Божества была явлена человечеству через Боговоплощение и только через него человек может придти к Богу — «...и человек не может придти к Богу сам собою, без особенного, чрезвычайного низведения к нему силы Божией; — без такого посредства, которым бы расстояние между Богом и человеком было наполнено, разделение уничтожено, общение, ничем не пресекаемое, восстановлено; без посредства, которое бы с совершенным единством касалось обеих разделенных сторон, — Бога и человека. И такое посредство есть Богочеловек» . Парадоксально, но святитель Филарет утверждает, что воплощение Слова начинается не с события Благовещения, а имеет весьма древнюю предысторию . Он считает, что обетование об избавлении рода человеческого от греха, проклятия и смерти было дано человеку в Раю после его грехопадения. В этом обетовании Господь под Семенем Жены указывает на грядущее воплощение Сына Божия от Девы. Таким образом, «Благовещение спасительного для человеков воплощения Сына Божия начато не Архангелом в Назарете, а Самим Богом в Раю: ибо там было провозглашено определение Божие о победоносном Семени Жены, о рождении Христа Спасителя от Девы» . В подтверждение этой мысли святитель Филарет указывает на тот библейский факт, что Адам, уразумев «тайну изречения Господня о Семени Жены», дает своей жене новое имя — Ева, которое означает жизнь, и «которое было бы совсем неблаговременно и неуместно, если бы не относилось к этой тайне» . Святитель задается вопросом — почему это обетование не исполнялось в течение стольких веков, если Благая Весть о воплощении Сына Божия была провозглашена в «первые дни мира»? Отсутствие синергии Божественной и человеческой воль делало невозможным свободное принятие тварью своего Творца, так как «в твари, одаренной свободой, не достает готовности к принятию действия Божия, когда в ее воле недостает соответствия воле Божией» . Таким образом, эта дарованная человечеству в Раю Благая Весть еще на протяжении многих веков реминисцировала в ветхозаветном предании и «неоднократно сияла в последующих откровениях пророческих» . Необходим был достойный представитель человечества, чья бы воля была согласна с волей Бога, через которого реализовалась бы воля Предвечного Совета Пресвятой Троицы, поэтому, пишет святитель, «тайное действие Провидения искало в роде человеческом и готовило благословенную в женах, которая бы могла своею чистотою божественную молнию привлечь, принять, вместить, удержать, не быв опалена огнем Божества, и таким образом через себя существенно усвоить всему человечеству благословение Христово» . Вся ветхозаветная профития сконцентрировала свое внимание на конечный результат этого «изыскания», интуитивно и богооткровенно предчувствуя момент, когда Дева во чреве приимет, и родит Сына (Ис. 7:14), ожидая то единственное творение, в котором будет достигнута цель тварного бытия, — всесовершенное единение с Богом. Епископ Игнатий, в миру Дмитрий Александрович Брянчанинов (1807–1867), в 1831 г. принял монашество и, довольно быстро пройдя лествицу монашеских послушаний, долгое время был настоятелем Приморской Сергиевской пустыни, неподалеку от Петербурга, потом епископом Кавказским . В 1861 г. он удаляется на покой и полностью отдает себя богословским трудам. Им были написаны ряд прекраснейших аскетических трактатов, таких как «Аскетические опыты», «Приношение современному монашеству», «Слово о смерти» и ряд других произведений, которые принесли ему славу «красы русского православного иночества» . Канонизирован Русской Православной Церковью, как и епископ Феофан, на Поместном Соборе 1988 г. Поводом к канонизации, по определению Собора, явились его «глубокое богословствование, образ молитвенности и пример всецелой отданности для служения Богу» . Рассуждая о вочеловечивании Бога, святитель Игнатий именно в святости Богоматери и Ее родителей видит необходимое условие реализации плана Творца по спасению погибающей твари. Дева Мария была нравственно предуготована праведностью своих родителей, и Ее собственная праведность зиждилась на добродетелях, — «Родившись от праведных родителей, Богоматерь проводила и Сама жизнь самую праведную. Чистота и смирение были главнейшими Ее добродетелями» . Это и послужило тому, что «рожденная от святых супругов, Дева соделалась Богоизбранным и Богоосвященным сосудом, в который вселился Бог-Слово, в котором это Слово-Творец всего видимого и невидимого — благоволением Отца, при содействии Духа, послужило семенем при посредстве творческой силы Своей, вочеловечилось» . Часто в размышлениях святителя Игнатия мы встречаем антиномичные утверждения и типологические сравнения, призванные подчеркнуть непостижимость тайны Боговоплощения, — «Родившийся от Марии Богочеловек соделал Деву Материю, а Матерь сохранил Девою. Бог и Творец Девы соделался Ее Сыном, пребывая Ее Богом и Творцом. Соделавшись Ее Сыном, Он соделался Ее Искупителем и Спасителем. Первый Адам без участия жены произвел жену; Приснодева без участия мужа зачала и родила Нового Адама» . И у святителя Игнатия мы встречаем типологию «Нового Адама», выраженную за 17 веков до него св. Иринеем Лионским. Святитель Игнатий замечает, что «сошествие Святого Духа на Приснодеву совершилось дважды» . Первый раз «сошел на Нее Святый Дух после благовестия, произнесенного Архангелом Гавриилом, очистил Ее, чистую по человеческому понятию соделал благодатно-чистою, способною принять в себя Бога-Слово и соделаться Его Матерью» , второй раз сошел «Святый Дух на Деву в день Пятидесятницы, когда Он сошел на святых апостолов, с которыми Богоматерь неразлучно пребывала по вознесении Господа на небо» . Оба эти сошествия Святого Духа важны для спасения, так как в первом случае речь идет о рождении Бога-Слова, а во втором — о рождении Церкви. Задаваясь вопросом о значимости Благовещения, святитель говорит, что исключительная значимость этого праздника обусловлена тем, что «Богоматерь принесла Богочеловеку возвышеннейшее телесное служение и возвышеннейшее служение духа» , тем самым положив главизну, начало нашего спасения, открыв нам путь вечной жизни, не ограниченный естеством. Удивительно, но в богословии святителя Игнатия Благовещение непосредственно связывается с сошествием Святого Духа. Можно даже утверждать, что для Игнатия факт Благовещения — это, в основном, вопрос пневматологии. Стержнем события является не весть Ангела сама по себе, а сошествие Духа. Первое дарование человечеству Святого Духа связано с воплощением Бога-Слова, второе — с рождением Церкви. Таким образом, личность Девы Марии является как бы посредствующим звеном в принятии человечеством дара Духа Святого. Другой подвижник благочестия протоиерей Иоанн Кронштадтский (Иоанн Ильич Сергиев), настоятель Андреевского собора в Кронштадте, получил широкую известность как крупный благотворитель, основавший для нищих «Дом трудолюбия», и как великий молитвенник, по молитвам которого известно множество исцелений. Канонизирован Русской Православной Церковью в 1989 г. К сожалению, его литературные труды по-прежнему затмеваются в свете его славы как великого пастыря. Между тем его дневник «Моя жизнь во Христе» и ряд поучений представляют исключительный интерес в богословском плане. Именно в них Благовещению и Боговоплощению отведено центральное место. Для праведного Иоанна Кронштадтского тайна Благовещения неразрывно связана с тайной вочеловечения Бога и рассматривается исключительно в связи с Боговоплощением. Через девственное материнство Марии Бог вырывает человечество из объятий смерти, исполняет ожидание всего человечества и дает начало всеобщему преображению. В связи с этим Иоанн Кронштадтский проповедует: «Возвеличите чистыми сердцами и устами Матерь Божию, возвеличенную и превознесенную над всеми тварями, Ангелами и человеками, возвеличенную Самим Богом, Творцом всякой твари, и помните, что таинство воплощения и вочеловечения Сына Божия совершилось для нашего спасения от греха, проклятия, праведно на нас изреченного в начале от Бога за грехи, и от смерти временной и вечной» . Кронштадтский пастырь задается вопросом, что возвышает Деву Марию на столь несравненную высоту, служит причиной Ее богоизбранничества? «Три величайшие добродетели: смирение, чистота и пламенная любовь к Богу, чуждая всякой любви земной, вещной. Она Сама исповедует, что Господь призрел на смирение рабы Своей (Лк. 1:48)» . В связи с этим образ Божией Матери у Иоанна Кронштадтского становится нравственным образцом, примером для подражания. «Поучимся, — говорит он, — у Пресвятой Девы кротости, смирению, чистоте помыслов и чувств, совершенной любви и преданности Богу, терпению скорбей... Учитесь у Матери Божией всякой добродетели...» Воплощение Бога, факт соединения Божественного и человеческого, стали возможными лишь в акте свободного волеизъявления Девы Марии, Своим согласием распахнувшей человечество для принятия Сына Божия — Слова, потенциально соделавшей каждого человека нерукотворенным храмом Божества. «Через Благовещение Бог снисшел на землю, стал Богочеловеком на всю вечность, чтобы обитать в человеках, жить в них, как в Своих храмах нерукотворенных» . Совершенная радость Благовещения состоит еще и в том, что в словах Архангела «Радуйся Благодатная, Господь с Тобою, благословенна Ты в женах» заключается вся полнота сотериологии, подобно тому, как в зерне уже содержится вся возможность жизни. «Какая неизреченная радость для всех! Бог во плоти грядет на землю и Сам будет обитать между человеками; возвестит им тайны спасения, просветит их небесным светом, оснует Церковь на земле, ниспослет Духа Святого, преподаст Таинства спасительные и Заповеди верующих в Него, подаст им все средства ко спасению; принесет Себя в жертву Отцу Небесному во искупление всего мира и вкусит смерть крестную и Своей смертью сокрушит жало смерти нашей, — воскреснет из мертвых и всем подаст воскресение, вознесется на небеса и всем отверзет заключенное небо. О, сколько благ неоценимых возвещено и дано нам через благовещение архангельское Деве Марии, — восклицает Иоанн Кронштадтский, — через мудрое и верное принятие Ею сего благовестия и через зачатие и воплощение от Нея Духом Святым Сына Божия!» Достоин внимания тот факт, что у св. Иоанна Кронштадтского не выражена какая-либо богословская система, как, например у св. Феофана Затворника. Однако св. Иоанн Кронштадтский выражает богословский опыт, — свой опыт жизни во Христе и со Христом, что придает его богословию теоцентрический характер. В основе этого теоцентризма лежат как раз два великих таинства — Благовещения и Боговоплощения, и примером данному утверждению служат его проповеди, в которых этим событиям уделено первостепенное внимание. Таким образом, на примере трудов четырех подвижников благочестия XIX и начала XX в. мы можем сделать заключение о том, что темы Благовещения и Боговоплощения занимали центральное место в сотериологии (учение о спасении) вышеуказанного периода, являясь постоянным источником проповеднического вдохновения и отправными точками любого богомыслия. Эти стержневые темы, как мы видели, русская богословская мысль интерпретировала строго в рамках святоотеческого предания, являя себя достойной наследницей греческих отцов Церкви, тех, кто своим богословским гением верой и любовью служили Христу и Его верному стаду.

ЛИТЕРАТУРА

Игнатий (Брянчанинов), еп. Собр. сочинений. СПб., 1886. Т. 4. Ириней Лионский. Против ересей. СПб., 1900. Кременецкий П. Слава Богоматери (по проповедям митр. Московского Филарета). М., 1900. Сергиев Иоанн, прот. Полное собрание сочинений. СПб., 1896–1901. Собрание писем святителя Феофана. Вып. 4. М., 1899. Феофан (Говоров), еп. Небесный над нами покров святых и уроки от лица их во дни празднственного чествования их. М., 1893. Феофан (Говоров), еп. Слова на Господские, Богородичные и торжественные дни. М., 1883. Филарет (Дроздов), митр. Слова и речи. М., 1848. Ч. 1. Флоровский Г., прот. Пути русскою богословия. Париж, 1937. Христианство. Энц. словарь. М., 1995. Т. 1–3.