18 мая прихожане храма Ильи Пророка вместе с настоятелем, руководителем отдела образования и катехизации Костромской епархии, протоиереем Виталием Шастиным посетили село Сумароково для расчистки завалов на месте разрушенного храма в честь Смоленской иконы Божией Матери, где находятся мощи местночтимой святой блаженной матушки Евпраксии.

В настоящее время храм в плачевном состоянии:  обрушились своды; на территории храма растут деревья и находятся остатки оборудования пекарни, ранее там располагавшейся. 

Рядом располагается Троицкий храм, где покоится местная помещица Варенцова и её дети - Екатерина и Павел. В дальнейшем, если удастся восстановить храм, туда планируется перенести мощи святой блаженной Евпраксии.

 

Призываем настоятелей храмов, активных прихожан и всех неравнодушных
принять посильное участие в восстановлении святыни.

Контактные телефоны:

Наталья Анатольевна:   8-950-247-98-90

иерей Александр Абрадушкин:  8-953-664-92-91

Виктор Михайлович:  8-953-647-60-73

 

Житие многострадальной девицы Екатерины Семеновой, в монашестве Евпраксии

К многочисленному сонму Божьих избранников, указующих нам путь к отечеству небесному, должна быть причислена и простая, даже неграмотная, крестьянская девица Екатерина Семенова, в иноческом пострижении Евпраксия, совершившая подвиг своей жизни в миру и упокоившаяся под окном Николаевской церкви, что в селе Ново-Теляково, Галичского уезда Костромской епархии. Ныне это село Сумароково Сусанинского района.

Будущая подвижница появилась на свет в семье крестьянина Семена, бывшего дворовым помещика Саморокова в 1746 году. Екатерина росла кроткой и смиренной девочкой, исполняя должность пастушки гусей и прочей домашней птицы на господском дворе. По неведомому нам Божьему промыслу на двенадцатом году жизни она сильно занедужила - лишилась дара слова, у нее отнялся разум, левая рука повисла безжизненной плетью и до такой степени разболелись ноги, что бедная девочка еле-еле могла ходить. Чрез некоторое время разум к ней возвратился, но остальные болезни остались во всей силе. Тяжелое состояние здоровья направило ум несчастной к Богу, научило ее искать утешения в пламенной молитве и стремиться к радостям небесным. 

Став старше, убогая Екатерина терпела страшную бедность: зимою и летом на ней было одно бессменное рубище, в котором она безропотно сносила и палящую жару, и лютые морозы. Так, благодаря Бога за скорби, как за радость, она совершенствовалась в высокой и спасительной добродетели терпения. Екатерина любила ночную молитву у своего приходского храма. Простаивая пред церковным окном северной стороны, ночи напролет она безмолвно взывала к Матери Божьей, Которую особенно любила, о ниспослании ей небесного благодатного утешения. Никто и ничто не в силах были отклонить Екатерину от раз и навсегда избранного ею подвига. Зимой, пробираясь через сугробы к храму, она здоровою рукой разгребала снег, преграждавший ей путь. Летом стояла под проливным дождем, полагая бесчисленное множество поклонов и горя, как свеча пред Богом за весь мир христианский.

Притесняемая барскою дворнею, не понимавшей высоты ее подвига, страдалица тронула сердце отзывчивого убогого дьячка приходского храма, в скромном доме которого находила она временный приют. В один праздничный день, когда нестерпимая ломота в больных ногах лишила ее возможности присутствовать на совершавшейся в храме литургии, лежала она в доме доброго своего странноприимца, близ печки, страдая невыразимо. Печка топилась, труба ее была открыта. И вдруг Екатерина увидела в ней какое-то бледное блистанье, с каждым мгновением усиливающееся. Необъяснимый свет, принявший подобие неземной птицы, внезапно очутился на ее груди, скользнул по всему телу до ног, и Екатерина тотчас почувствовала, что ноги у неё сделались совершенно здоровыми. До чрезвычайности обрадованная этим, ведь к тому моменту она целых десять лет страдала от нестерпимых болей, Екатерина устремилась в храм. 

Прошло еще два года, и вот как-то днем явились ей незнакомые «светообразные мужи». По прошествии времени она признала в них изображенных на иконах Святых Бессребреников Косьму и Дамиана, в честь которых был устроен придел приходской церкви. Явившиеся спросили рабу Господню, хочет ли она говорить, и когда Екатерина знаками показала, что очень желала бы этого, один из них дунул на нее. Тотчас же после двенадцати лет молчания к ней возвратился утраченный дар слова, она заговорила свободно и хорошо, отныне хваля Бога не только сердцем, но и устами.

Но и враг человеческого спасения вооружился против подвижницы. Так однажды пред самым праздником Успения Богоматери в ночь с 14 на 15 августа Екатерина устремилась к храму для обычного своего молитвенного подвига. Но едва только приблизилась она к церковной ограде, как ей представилось здесь обширное озеро, по поверхности которого скользило множество лодок, с катавшимся на них народом. И все же уже достаточно опытною оказалась Екатерина в распознавании козней бесовских: нимало не устрашившись, сняв с себя вретище, она вошла в воду и направилась к видневшемуся храму. Желая узнать глубину, рукою коснулась она предполагаемого дна, но там оказалась обыкновенная сухая земля. Шесть недель продолжалось это демонское наваждение, на которое Екатерина перестала обращать какое бы то ни было внимание.

Тогда бесовская сила употребила другой способ устрашения. Однажды, кода внутри храма находился гроб с подготовленном к отпеванию покойником, подвижница, по обычаю, проводила ночь в молитве у окна храма, и представилось ей, что мертвец встал из гроба, приблизился к церковному окну, извергая из разверстых уст пламя и намереваясь поглотить ее. Оцепеневшая от ужаса Екатерина из глубины сердца воззвала ко Господу о помощи. И тут же загремел гром, заблистала молния, и привидение исчезло. Обрадованная раба Божия услыхала тихий колокольный звон; внутренность храма вдруг озарилась чудным, неземным светом; лампады пред иконами сами собою зажглись, а из алтаря вышел целый собор из шести мужей и стольких же жен. Всматриваясь в них, Екатерина узнала: святого Иоанна Предтечу, святых апостолов Петра и Павла, Святителя Николая и бессребреников Косьму и Дамиана, а также Пресвятую Богородицу, святых великомучениц Варвару, Екатерину, Иуланию и преподобную Феодору. Небожители приблизились к ней, и церковная стена стала невидимой. Объятая трепетом и восторгом она вдруг заметила, что святая великомученица Варвара достала какой -то чудный предмет, подобно золоту распространявший необыкновенное сиянье, которым помазала ей шею, плечи, руки и грудь. И мгновенно Екатерина стала здоровою, и все во всем теле появился необыкновенный прилив сил. Затем святые удалились внутрь храма и начали совершать всенощное бдение, а весь храм и ближайшая округа исполнились неземного благоухания и от только что исцелённой руки молитвенницы еще долго струились неземные ароматы.

Однако брань бесовская не оставляла подвижницы в покое. Как-то раз приближаясь ночью к церкви для обычного своего подвига, она была встречена здесь адским страшилищем, с налитыми кровью глазами, открытым ртом, испускающим адский пламень, и с выходящим из ушей и ноздрей дымом. Видение было настолько грозным, что подвижница пришла в ужас и на время даже лишилась ума. А в другой раз у церковной ограды Екатерина встретилась с необычайной величины медведем, заграждавшим ей путь и бросившимся на нее. Она в ужасе бежала туда, где имела временный приют, рассказывая хозяевам о своей ужасной встрече. Успокоив устрашенную подвижницу, те проводили ее снова к сооруженной для нее под окном храма тесной куще и оставили одну. Едва только удалились люди, к дверям шаткого строения, огражденной со всех сторон крестным знамением подвижницы, явился принявший на себя образ медведя дьявол. Не имея сил вломиться внутрь, он с ужасающим рёвом и скрежетом зубов ходил всю ночь вокруг и когтями драл двери и стены шалаша. Раба Христова стояла почти лишенная чувств, исполненная чрезвычайного страха со сложенными крестообразно на груди руками. До следующего полудня находилась она в таком состоянии. 

Дабы отвратить подвижницу от многолетнего ночного молитвенного подвига, враг человеческий сделал своим орудием местного диакона Василия, настроив его против Екатерины. Тот вдруг без всякой причины возненавидел ее, исполнившись черной злобою. Когда его гнусные поношения и распускаемые слухи, как об обманщице, не возымели действия, он донёс Костромскому епархиальному начальству, что Екатерина — раскольница и даже еретичка, весьма опасная для мира церковного. Назначено было официальное расследование этого доноса, с участием представителей гражданской власти, но в результате обвинение признали ложным в виду его нелепости. Суд Божий постиг диакона: он вскоре умер, а вслед за ним перемерло и все его семейство. Екатерина же глубоко скорбела о нём и молила милосердие Божие о прощении греха его против неё. 

С возрастом, когда раба Христова стала уже искусною в распознавании сетей демонских, когда перестала, охраняемая благодатью Божьею, бояться наносимых ими страхов, для нее наступала пора едва ли не сильнейшей и еще более опасной борьбы - мысленной. Недостаточно опытные в духовной жизни подвижники, не стяжавшие еще дара рассуждения и глубочайшего смиренномудрия, заставляющего смотреть на себя, как на недостойных земли и неба грешников, видя себя предметом почитания других людей и давая в сердце своем место помыслу о собственной праведности и нравственной высоте, часто подвергаются обольщению от дьявола и таким образом губят все свои великие многолетние труды и подвиги. Екатерина знала все это и глубоко и искренно смиренномудрая, страшилась славы людской более злобы бесовской. Для этого она предприняла трудный и великий подвиг юродства во Христе, в течение семи лет притворяясь безумной. Но с годами причины ее бескровного мученичества разгаданы были людьми, видевшими в юродивой человека Божия, в бессвязных речах ее искавших ответы на мучившие их вопросы. Когда и юродством не избавилась подвижница от почитания человеческого, тогда предпринимает она другой великий подвиг — молчания. В течение следующих семи лет никто не слышал из уст ее ни одного слова. Между тем, сами обстоятельства содействовали ее известности и упрочивали ее высокий авторитет, как подвижницы великой. Однажды на колокольню местного храма необходимо было поднять новый колокол. Собралась многолюдная толпа, сделаны были и все надлежащие приспособления, но дело не ладилось. После многих бесплодных попыток, собравшиеся решили обратиться к подвижнице с просьбою помолиться за успех дела. Екатерина захотела помочь. Она собрала малых невинных детей, попросила их, отстранив всех взрослых, взяться за канат, с крестным знамением ухватилась за него сама, и колокол плавно поднялся на высоту. То, что не могли сделать три сотни сильных мужчин, сделано было руками двух десятков младенцев и таким же Божиим дитятей — рабою Христовой Екатериною. 

В далекое село стали приходить люди издалека, чтобы лично видеть эту необыкновенную жену, облеченную в черное платье, напоминавшее собою одежду монашескую, с такою же шапочкою на голове, которая впоследствии оказалось железной, сверху обшитою матерей, с тяжелыми железными веригами на теле. Одному из таких ходоков, впоследствии действительному статскому советнику и директору Костромской мужской гимназии, Юрию Никитичу Бартеневу, в молодости его она предсказала всю его будущую жизнь, и он письменно свидетельствовал, что подвижница «имела дар умно-зрительной молитвы». Пришедшего к ней за назиданием благочестиво настроенного юношу, она направила в Соловецкий монастырь, где спустя годы он стал известен как старец, подвижник, иеромонах Израиль. С непоколебимою верою Екатерина говорила, что здесь, в месте ее жительства, будет основана женская иноческая обитель, что и сбылось спустя 50 лет после ее кончины, когда в 1874 году тут была открыта женская община, Свято-Троицкий женский монастырь.

Вместе с даром прозрения ниспослан ей был и дар учения о истинах христианских, и она принимала всех желавших видеть ее, рассказывая о Боге, небе и его радостях, а также мучениях беспредельной вечности. Самой ей ничего не было нужно, но подвижница, не желая отказом принять милость оскорблять желающих отдать часть средств на богоугодные дела, нашла им достойное употребление. Безмолвный свидетель ее ночных подвигов— храм, хотя был каменный, но маленький, тесный, устроенный на месте болотистом, отчего там была страшная сырость, повреждавшая даже церковную утварь. И раба Христова Екатерина решила перестроить его заново. Неимущая, но обладавшая величайшим сокровищем веры и упования на помощь Божию, она испросила разрешение Костромского преосвященного Евгения и приступила к осуществлению своего доброго намерения. И по времени ее старанием и присмотром, новая церковь была выстроена. Нестяжание Божьей рабы было поразительно: одною рукою принимая милостыню, другою она раздавала ее без остатка, не оставляя ничего для собственных нужд. Молитва подвижницы была непрестанною, пост -постоянным, сон - не более четырёх часов в сутки. Однажды, когда она пламенно молилась в своей келье, вдруг исчезло все здание, и только в воздухе осталась одна сияющая икона Богоматери с горевшею пред нею лампадою. Это - благоговейно чтившаяся Смоленская икона Богоматери—Одигитрии, составлявшая главнейшую святыню Николаевского храма и почитавшаяся в народе чудотворной.

В последний год своего земного бытия Екатерина, от рук иеромонаха Филарета, подвизавшегося в близлежащем Железноборовском монастыре, приняла тайное келейное пострижение в иночество, с именем Евпраксия. 11 января 1823 года старица-монахиня Евпраксия в возрасте 83 лет предала Господу чистую душу свою и была погребена у церковного окна, на том месте, где в течение многих лет совершала подвиг своего ночного молитвенного бдения. 

Отошла ко Господу подвижница Его, но не умерла память о ней и ее святой жизни. На ее могилу приходили знавшие ее и просили молитв и предстательства пред Господом. Впоследствии, когда храм был расширен с обеих сторон, могила подвижницы вошла внутрь его, и одним из почитателей ее памяти положена над нею каменная благоприличная плита. На месте ее келлии в 1849 г. благочестивою помещицею Елизаветою Николаевною Варенцовой  († 7 окт. 1874 г.), была создана каменная усыпальничная церковь Св. Троицы, где упокоилась сама храмоздательница со своими сыном и дочерью. В приходе села Нового существовал обычай в дни престольных праздников, когда приносятся в него святые иконы, тотчас же вслед за молебном пред ними, служить общую панихиду о приснопамятной старице-монахине Евпраксии. Немало богомольцев приходили в храм для поклонения чтимой иконе Богоматери и усердной молитвы над гробом подвижницы. Кроме иконы Богоматери — Одигитрии, сохранялись также принадлежавшая ей келейная икона св. великомученицы Екатерины, в шитой бисером и стеклярусом ризе, с прядью волос, отъятых у нее при иноческом пострижении. Здесь же находился и деревянный подсвечник из ее келлии, стоявший перед иконой Богоматери, с неугасаемой лампадой. Кроме того, в храме хранился железный крест от вериг подвижницы.

Святая матушка Евпраксия, моли Бога о нас!