На VI международном фестивале православных СМИ «Вера и слово», который прошел в Москве, несколько минут для интервью нашел руководитель пресс-службы Святейшего Патриарха Московского и всея Руси диакон Александр Волков. По словам отца Александра, Пензенская земля для него – не чужая: в детстве он каждое лето проводил в родительском доме, в одном из сел на севере Лунинского района.

В интервью председателю Информационно-издательского отдела Пензенской епархии Евгению Белохвостикову диакон Александр Волков рассказал о том, на каких принципах строится общение Святейшего с прессой, какими качествами должен обладать пресс-секретарь, и в чем не надо брать пример с героев фильма «День радио».

– Отец Александр, из речи Святейшего, обращенной к участникам фестиваля «Вера и слово», мы поняли, какое важное значение он придает православным СМИ. Расскажите, как это проявляется в быту? Как вообще Предстоятель находит время на пресс-походы и интервью в своем графике?

– График у Святейшего, безусловно, напряженный, но общение с журналистами в этом графике занимает определенное время, пусть не чрезвычайное и не преувеличенное: все же надо понимать, что Предстоятель Церкви, в этом смысле, на мой взгляд, несколько отличается от правящего архиерея, который должен с большой долей регулярности общаться со СМИ. Учитывая значимость слова Патриарха и для членов Церкви, и вообще для всего общества, его выступления непосредственно для СМИ бывают всегда очень точно выверены. По времени и по наполнению. При этом надо понимать, что Патриарх и так очень часто публично выступает, вне формата общения с прессой.

Что касается личной информированности Святейшего, то он регулярно читает и специально подготовленные мониторинги СМИ, которые ежедневно к нему поступают по всем насущным, актуальным вопросам, по всем, которые есть в Церкви и в обществе. Плюс к этому он регулярно читает сам определенный набор газет, смотрит новостные выпуски на основных телеканалах, и зачастую оказывается быстрее и полнее осведомленным, чем люди, которые, казалось бы, обязаны заниматься этим по роду своей деятельности.

– Патриарх высказывает свою оценку прочитанному и увиденному?

– Конечно, как и любого человека, его какие-то вещи могут радовать, какие-то вещи могут огорчать. По моему опыту, Святейшего в первую очередь огорчает глупость. А к какой-то критике он всегда относится достаточно конструктивно. В случае появления каких-то критических материалов в большой прессе, он призывает разобраться, чем вызвана этого рода публикация, и почему журналист имеет именно такую точку зрения, в которой его никто не смог переубедить.

– Перед интервью для центральных каналов, перед пресс-конференциями вопросы Святейшему проговариваются заранее?

– Именно потому, что мнения и суждения Патриарха всегда очень весомы, то мы стараемся избегать любого рода спонтанности. Это не означает того, что мы как-то охраняем его от журналистов: нет, упаси, Боже. Святейший всегда вполне открыт для общения и для ответов. Просто тут нужно разделять реальную задачу, которую ставит перед собой журналист, и частое желание наших коллег вдруг выскочить и задать свой вопрос. В этом смысле, Патриарх всегда очень внимательно готовится к любым публичным выступлениям: в первую очередь, к проповедям, но и к любому общению с журналистами, понимая, насколько важным это общение является, насколько весомым является распространение какого-то мнения в средствах массовой информации, а слова Святейшего – тем более.

Поэтому всегда к общению с прессой Святейший готовится лично, именно для того, чтобы все его слова были продуманными и выверенными. И это очень хороший образец и для всех других спикеров нашей Церкви, которые говорят на епархиальном или любом другом уровне.

– Вы определяете принципиально: с кем-то из СМИ работаете, а с кем-то – нет?

– Такого нет. Мы открыты к диалогу со всеми. Другое дело, что какие-то журналисты чем-то ангажированы, другие имеют личные предубеждения. Мы работаем со всеми, кто высказывает интерес к жизни Церкви, к церковным инициативам, к тому, чем живет Церковь и как она действует в нашем обществе. Со всеми теми, кому это интересно, со всеми, кто объективно смотрит на наше общество (а для этого нужно понимать исключительную роль Церкви в нашем российском обществе) – со всеми журналистами, которые разделяют эти интересы, вне зависимости от их конкретных оценок тех или иных явлений, мы стараемся работать.

– У вас очень демократичная аккредитация. Мы просто отправляем вам сведения о себе, а вы подтверждаете, что аккредитация пройдена. А кому-то в ней отказываете?

– Аккредитация нужна исключительно для самих журналистов. Потому что мы, на основании полученных заявок, понимаем, что нам нужно сделать, чтобы обеспечить нормальную работу журналистов. Есть какие-то вещи, связанные просто с формальностью: бывает, мы требуем какие-то определенные данные, но это связанно с объективными вещами, в том числе с тем, что Патриарх является охраняемым лицом, а это накладывает определенные обязательства. Но я не вижу в этом никакой проблемы: это общая практика всех пресс-служб, которые обслуживают первых лиц. Мы никогда никому не отказываем в аккредитации, это совершенно открытая вещь.

– А насколько плотно Святейший работает со своим пресс-секретарем? Как часто с ним общаетесь вне мероприятий?

– Регулярно. Каждый день, и вне мероприятий, до их начала и по их результатам. Всегда получаю указания, и со своей стороны о чем-то спрашиваю: есть определенный перечень тем и набор каких-то вопросов, которые я всегда у него уточняю. Это обычный процесс согласования текущих вещей. Что-то проходит в бумажном виде, через канцелярию, но специфика нашей работы такова, что многие вопросы необходимо решать на месте, уточнять непосредственно в процессе того или иного события. У нас очень хороший баланс между самостоятельностью работы и при этом очень четким и обязательным согласованием с Патриархом целого ряда ключевых вопросов. Это позволяет избегать различного рода недоразумений.

– Отец Александр, какие, на Ваш взгляд, качества должны быть у пресс-секретаря – будь то пресс-секретарь Святейшего или епархиального Преосвященного?

– Сдержанность, спокойствие и трезвомыслие.

– Пресс-секретарь должен быть ближе к прессе или к своему патрону? С кем он чаще должен общаться и с кем должен быть ближе по духу?

– Конечно, выражаясь вашим термином, он должен быть ближе к своему патрону. Потому что пресс-секретарь – это не лучший из журналистов, который находится чуть ближе, чем все остальные. Все же это человек, который отвечает за общественную открытую публичную деятельность своего руководителя. И в этом смысле, конечно, он должен чувствовать его пульс, быть с ним в одном тоне и все свои действия выстраивать, исходя именно из этого.

– Пресс-секретарь – это медийная фигура или скорее техническая, закадровая?

– Абсолютно медийная. Просто бывают разные ситуации, а так вполне медийная. С другой стороны, поскольку есть и существенная техническая составляющая работы, то ответственность за эту организацию всех этих моментов тоже лежит на наших плечах.

– В каких случаях пресс-секретарь сам должен давать комментарий?

– Это зависит от ситуации, от того, кто является твоим руководителем, от того, в каких ты с ним находишься отношениях. И тут сложно дать какие-то конкретные рекомендации.

К примеру, пресс-секретарь президента – фигура политическая, от его заявлений зависят колебания акций или взаимоотношения между странами. В церковной жизни все это гораздо спокойнее, и у нас нет такого накала и давления, которое вынуждало бы работать нас в таком режиме. Поэтому вопрос, насколько часто пресс-секретарь должен выступать публично, – это вопрос согласования, он зависит от того, насколько публичен сам руководитель, насколько он артикулирует лично эти вещи или же он – человек замкнутый, и делегирует высказывания своему пресс-секретарю. В любом случае, нужно понимать, что пресс-секретарь – это не самостоятельная фигура, это человек, который озвучивает официальную позицию. Это весьма немаловажный нюанс.

– Отец Александр, в чем Вы видите свою главную задачу? Когда сможете сказать, как у Гёте: «Остановись, мгновенье, ты прекрасно», – если можете себе такое представить?

– Вы ставите меня перед сложным вопросом. Вообще, мгновенье прекрасно, когда хорошая погода, ты едешь в машине, играет хорошая музыка, и в целом всё складывается, и день удался. За это нужно всегда говорить слова благодарности Богу.

Я думаю, не надо поступать, как в фильме «День радио», когда пиарщики, которым что-то удалось, тут же поднимают за это бокалы. У нас нет такого, такой подход нам не свойственен. У нас каждый день с утра и до вечера серьезная, напряженная и ответственная работа: работа на внимательность, на выносливость, на четкость исполнения, на внутреннюю слаженность. Когда всё удается и не бывает особых проблем и ссор, – перекрестишься и скажешь: слава Богу, что вот так всё и есть. Когда возникают вещи, которые нужно как-то решать, обсуждать, – такой день сложнее. Но, в целом, – работа есть работа, и наша работа, по большей части, – это служение для Церкви, служение Церкви.

Главное – это моменты, когда ты в текущей суете, в текущих делах нащупываешь какой-то нерв, и понимаешь, что каким бы неприметным не было твое дело, – ты его делаешь для Церкви. Ты понимаешь, что в своем маленьком гнездышке ты приносишь какую-то свою жертву той Церкви, ради Которой ты живешь. Когда это понимание приходит, на какие-то секунды или минуты, – это и есть счастье.