М.М. Сперанский родился в селе Черкутине Владимирского уезда 1 января 1772 года. Отец его, Михаил Васильев (ум. 28 мая 1801 г.) был священником при Свято-Николаевской церкви. За высокий рост и дородство прихожане называли батюшку «Омет». Собственной фамилии, подобно другим русским священникам того времени, отец Михаил не имел. Он не получил никакого образования, однако за благоразумие и доброту был поставлен благочинным и долгое время исполнял эту должность.
Мать М.М. Сперанского Прасковья Федоровна Никитина (ум. 24 апреля 1824 г.) была женщина с энергичным характером и отличалась особой набожностью. При рождении сына Михаила она дала обет совершить паломничество к мощам святителя Димитрия Ростовского, что сразу же и выполнила как только появилась возможность.
Однако особое влияние на формирование внутренней жизни мальчика оказали не столько родители, сколько слепой дед и бабушка Миши. Василий Михайлов также был священником. По отзывам самого Сперанского, отец Василий принес ему значительную пользу своим вниманием и строгостью.
Бабка Сперанского примером своей аскетической жизни еще более усилила религиозную настроенность внука. Уже много лет спустя Сперанский говорил о своей бабушке, что он до сих пор видит ее, как живую, - настолько сильно запечатлелся в его душе образ этой христианской подвижницы.
Мальчик рано выучился читать и пристрастился к чтению книг с замечательным для его лет трудолюбием. В подростке замечалось стремление к самоуглубленности и внутреннему размышлению.
На восьмом году жизни, в 1780 году, отец отвез мальчика в город Владимир и отдал на попечение его дяде, протодиакону Матфею Богословскому. Последний и определил мальчика во Владимирскую духовную семинарию с фамилией Сперанский. Вероятно, дядя, давая такую фамилию племяннику, вкладывал в нее особый смысл. По-латински «сперо» означает «надеюсь». Действительно, Михаил Михайлович не посрамил этой надежды своего рода – безвестный сын сельского священника стал одним из крупнейших деятелей Русского государства, основателем юридической школы в России.
Сперанский жил в дому своего престарелого дяди недолго. А затем он перешел на жительство в дом его дочери Татьяны, жене священника Владимирской Зачатьевской церкви Смирнова. Впоследствии Сперанский с любовью вспоминал о матушке Татьяне: «Не та только мать, которая родила меня, но и та, которая воспитала». Жизнь вне семинарского общежития, тогдашней «бурсы», с ее мрачновато-диковатыми порядками сохранила внутреннюю светлую настроенность подростка.
Из времени обучения Сперанского в семинарии, а это девять лет, сведений сохранилось немного. Известно, что он пел в архиерейском хоре. Епископ Виктор (Анисимов), который рукополагал преподобного Серафима Саровского в диаконский сан, посвятил Михаила в стихарь и сделал его свои жезлоносцем. Префект семинарии Евгений взял Михаила себе в качестве келейника. Кроме того, он был зачислен на пономарское место в приходе отца в Черкутине.
Учился Михаил отлично. Особой материальной нужды не испытывал, так как получал содержание от отца и еще ежемесячное жалование от семинарии в размере 50 копеек, а с 1787 года 60 копеек.
Сперанский отмечал в своем календаре, что как отличный ученик он дважды произносил проповеди при архиерейском богослужении. За доброту и ласковость сотоварищи по семинарии уважали его, а за немалые познания прозвали его «Спасовы очи», полагая, что он все знает, понимает и видит. Большую роль в образовании Сперанского сыграла библиотека префекта Евгения, келейником которого он был. При семинарии тогда никакой библиотеки не было, за исключением незначительного количества учебников.
Но тем не менее при всех неблагоприятных условиях, и материальных, и учебных, семинария все же дала Сперанскому много хорошего. Она помогла ему остаться трудолюбивым, научила его формально правильно мыслить, выработала в нем способность к отвлеченному мышлению, строго логической последовательности и законченности мысли. Схоластическая наука сформировала в Сперанском способность апеллировать самыми отвлеченными идеями, анализировать и комбинировать их во всевозможных сочетаниях. Диссертации или рассуждения, считавшиеся в то время необходимым элементом философского и богословского образования, приучили Сперанского к тщательной отделке своих мыслей, стройному и художественному изложению их на бумаге. Публичные семинарские диспуты выработали в нем способность свободно выступать перед большой аудиторией и облекать свои мысли в изящную форму. Здесь лежат корни того ораторского таланта, перед которым впоследствии преклонялись даже враги Сперанского и который дал ему название «русского Златоуста». Несомненно, семинария развила блестящий природный ум Сперанского и его способность к аналитическому мышлению.
В 1788 году по Высочайшему повелению из различных семинарий были отобраны лучшие ученики для прохождения дальнейшего обучения в только что основанной Главной Александро-Невской семинарии. К тому времени Владимирская семинария в июле 1788 года была переведена из Владимира в Суздаль вместе с архиерейской кафедрой в связи с тем, что архиерейский дом был назначен для проживания генерал-губернатора Салтыкова. По этой причине семинария стала именоваться Суздальской. Именно отсюда были отправлены в Петербург два лучших ее студента класса богословия – Михаил Сперанский и Иван Вышеславский. С нового 1790 года Сперанский сделался студентом Александро-Невской семинарии, которая с 1797 года была переименована в академию.
Учебный план здесь был шире. Преподавались красноречие, философия, богословие, чистая математика, физика, французский язык, что было особенно важным – это позволило Сперанскому познакомиться с тогдашней западной философской литературой. Любимым предметом Сперанского была также математика, которая усилила его способность к отвлеченному мышлению.
Учился Сперанский по-прежнему блестяще. Его однокурсник Мартынов писал: «Первое в семинарии место по всем отношениям занимает Сперанский, присланный из Владимирской семинарии. Если бы наш курс и никого кроме его не образовал, то не нужно было бы других доказательств в полезности оного». Петербургский митрополит Гавриил в своем докладе Синоду писал, что из всех студентов «больше всех успел, как в математическом , так и в философском классе, Михайла Сперанский».
В 1792 году Сперанский закончил курс Главной семинарии и по повелению митрополита Гавриила был оставлен при семинарии учителем математики, а затем ему были вручены кафедры красноречия и физики. С 8 апреля 1795 года Сперанский занял место преподавателя философии, а также префекта семинарии.
В это время Сперанский начал активно изучать различные философские системы – Декарта, Локка, Лейбница, Кондильяка и других, написал несколько небольших сочинений философского характера, например, «О силе, основе и естестве», составил руководство «Правила высшего красноречия». В заметках Сперанского «Досуги за сентябрь 1795 г.» есть даже план романа. Преподавал Сперанский в семинарии пять лет.
Князь А.Б. Куракин нуждался в домашнем секретаре. Ему был рекомендован Сперанский, а когда Куракин стал фаворитом императора Павла I, он предложил Сперанскому оставить преподавание в Александро-Невской семинарии и перейти на гражданскую службу. Разрешение митрополита Гавриила было получено, и 24 декабря 1796 года Сперанскому выдали аттестат, а 2 января 1797 года в чине титулярного советника он вошел в состав генерал-прокурорской канцелярии. Так закончился период духовного возрастания и церковного служения этого выдающегося человека.
Показательной в христианском смысле является женитьба Сперанского на Элизе, молоденькой англичанке, дочери пастора Генри Стивенса и Элизы Планта. Брак состоялся в церкви праведного Сампсона Странноприимца на Выборгской стороне в Петербурге 3 ноября 1798 года. Молодые супруги нежно любили друг друга, однако во время одной поездки Елисавета Андреевна выпала из коляски и сильно ушиблась. 5 сентября 1799 года она родила дочь, которую также назвали Елисаветой, а через месяц 27-летний Сперанский овдовел. Он остался верен памяти любимой жены во всю оставшуюся жизнь, хотя «было время, когда он мог бы выбирать между первыми невестами империи».
Уже будучи государственным статс-секретарем, Сперанский много содействовал укреплению духовного сословия, из которого вышел и сам. Недостатки устроения духовно-учебных заведений, бросавшаяся всем в глаза крайняя материальная необеспеченность духовенства вызвала Указ от 29 ноября 1807 года, инициированный Сперанским. Духовно-учебные заведения подверглись преобразованию как со стороны учебного строя, так и материального обеспечения. Для улучшения материального положения духовенства ему была возвращена монополия на торговлю церковными свечами, чему прежде мешал таможенный устав 1755 года.
Как известно, возвышение Сперанского имело место особенно в период 1808-1812 годов. Его опорой был император. Все остальные за небольшими исключениями оказались врагами Сперанского. В начале 1812 года совершилось его падение. Он был фактически сослан в Нижний Новгород, а затем в Пермь, хотя официально не был уволен со службы. Но нас интересует не это, а образ Сперанского как христианина. Так, находясь с 31 августа 1814 года в своем имении Великополье Новгородской губернии под полицейским надзором.
Здесь Сперанский занялся изучением еврейского языка Библии, брал из соседнего монастыря преподобного Саввы Вишерского творения св. отцов и с величайшим вниманием перечитывал их, делая обширные выписки. Писал он рассуждения на темы богословского, философского и юридического характера.
Сперанский часто ездил к богослужениям в монастырь. Входя в церковь, покупал свечи, кланялся народу на все стороны и всегда становился за правым клиросом, нередко приглашал к себе в имение монастырскую братию и одаривал ее продуктами, деньгами. В своем имении он обновил церковь и выстроил каменную колокольню.
Сперанский был истинно по-христиански милосердным. Он платил своим дворовым ежемесячное жалованье, делал подарки, бедным крестьянам бесплатно давал лошадей, скот, лекарства, деньги. Не упускал из вида их нравственность, здоровье, исполнение религиозных обязанностей. При встрече с крестьянами первый им кланялся, учил их миру, удерживал от винопития. Заботясь о здоровье крестьян, он запрещал им, разгоряченным на работах, пить холодную воду, спать на голой земле и тому подобное.
30 августа 1816 года Сперанский вновь был призван к общественной деятельности. Он был назначен Пензенским гражданским губернатором. По дороге в Пензу Сперанский посетил свою родину Черкутино и город Владимир. Во Владимире он остановился в номере у купца Свешникова, нанес визиты губернатору А.Н. Супоневу и епископу Ксенофонту (Троепольскому). Целый час пробыл у своей двоюродной сестры Татьяны Матвеевны Смирновой. Отсюда он пешком отправился в семинарию, где его ожидали архиерей, учителя и ученики.
В первой комнате семинарского общежития со Сперанским встретился протоиерей кафедрального собора И.И. Певницкий, бывший учитель Сперанского по Владимирской семинарии. Сперанский сразу же узнал своего учителя и подошел к нему под благословение. По свидетельству ключаря кафедрального собора отца Чижова Сперанский прошел по классам, ласково глядя на учеников, и с волнением рассказывал ректору отцу Иосифу, что он и сам некогда учился в этой семинарии.
Сперанский доверял духовным школам, Церкви, для которых принес немало блага. Когда он озаботился поднятием юридического образования в России, то для того, чтобы подготовить профессоров в этой области знания, он, к примеру, вызвал трех лучших студентов не из Московского университета, а из Петербургской и Московской духовных академий. Впоследствии эти избранники Сперанского стали основателями юридической школы в России.
За труды на благо России Сперанский был удостоен высоких наград. В историческом заседании Государственного Совета 19 января 1833 года, где на столе Совета лежал 71 том колоссального труда Сперанского Свода законов Российской империи, Николай I собственноручно надел на Сперанского снятую тут же с себя Андреевскую звезду. 1 января 1839 года Сперанскому был пожалован графский титул с характерным девизом: «In adversis sperat» (……………). 11 февраля того же года Сперанский скончался.
По смерти Сперанского Николай I сказал: «Другого Сперанского мне не найти; да и кем я попытаюсь даже заменить его ум, сведения, опытность, усердие, быстроту?»
В 1872 году Россия праздновала столетие со дня рождения графа М.М. Сперанского. Мы сознательно опускаем здесь информацию, связанную с рескриптом Александра II от 9 ноября 1871 года по поводу юбилейных торжеств, но приведем только сведения, относящиеся к Владимирской духовной семинарии: «В увековечение же памяти о нем (Сперанском – Г.Г.), как государственном деятеле, вышедшем из духовенства, как уроженце Владимирской епархии и бывшем ученике Владимирской семинарии Епархиальным начальством, лицами, служащими в семинарии и консистории, а также и всем епархиальным духовенством предположено 1) во Владимирской семинарии учредить для лучшего по успехам и поведению воспитанника семинарии полную стипендию, по 90 р. в год, с тем, чтобы стипендиат этот к своей родовой фамилии, в надлежащего разрешения, присоединял фамилию – Сперанский; 2) в семинарской зале, сколько в почтение графа Сперанского – бывшего владимирского семинариста, столько же и в назидание его потомков – всех воспитанников семинарии, поставить портрет его, и 3) содействовать средствами духовенства светскому ведомству в устройстве на родине графа – селе Черкутине образцового народного училища. На все это в надлежащем порядке испрашивается разрешение от Св. Синода» .
Думаю, уместно будет завершить мое выступление словами, которые произнес в своей речи на панихиде по графу Михаилу Сперанскому 31 декабря 1871 года священник Михаил Херасков: «Боже! Да не оскудеют в нашем православном отечестве подобные сему мужи, доблестные и сильные, премудростию, святою верою и любовию к отечеству!»

Черкасов Сергей,
студент 3 курса ВДС